Итало Кальвино Сказка «Яблоко и кожура»
Жили-были муж и жена, очень важные вельможи. Хотелось им иметь сына, но сына как на грех все не было и не было. Однажды вельможа встретил на улице волшебника.
— Синьор волшебник, как нам быть? Уж так мы хотим сына!
Волшебник протянул ему яблоко и сказал:
— Дай это яблоко своей жене, и ровно через девять месяцев у нее родится чудесный мальчик.
Муж возвратился домой и отдал яблоко жене.
— Съешь это яблоко, и у нас будет прекрасный мальчик. Так сказал волшебник.
Жена обрадовалась, тотчас позвала служанку и приказала очистить яблоко. Та очистила, а кожуру взяла себе и потом съела сама.
В один и тот же день у знатной дамы и у служанки родилось по сыну: у служанки — румяный, как яблочная кожура, а у дамы — белолицый, как очищенное яблоко. Вельможа любил Яблоко и Кожуру, словно оба были его сыновьями. Мальчики вместе росли, вместе ходили в школу и любили друг друга, как родные братья.
Время шло, и Яблоко с Кожурой стали взрослыми.
Как-то они услышали, что у одного волшебника есть дочь, прекрасная, как солнце, но увидеть ее невозможно: она никогда не выходит из дому и даже не выглядывает в окошко.
Яблоко и Кожура велели отлить из бронзы большого коня, пустого внутри, и спрятались в нем, захватив трубу и скрипку.
В ногах коня были колесики. Юноши стали вертеть их изнутри и поехали ко дворцу волшебника. Приблизившись, они заиграли на трубе и на скрипке. Волшебник увидел в окно музыкального бронзового коня и впустил его во дворец потешить свою дочь. А ей чудесный конь и правда очень понравился. Но едва девушка осталась одна, как из коня выскочили Яблоко и Кожура. Она было испугалась юношей, но Яблоко и Кожура ее успокоили:
— Не пугайтесь. Мы пришли полюбоваться вашей красотой! Если вы нам прикажете, мы сейчас же уйдем. Но если наша музыка вам по душе, мы останемся и поиграем еще. Потом мы спрячемся в коня, и никто не узнает, что здесь кто-то был.
Яблоко с Кожурой долго развлекали дочь волшебника, а она не хотела их отпускать.
— Идемте с нами! Станьте моей женой! — вырвалось у Яблока.
Девушка согласилась; все трое спрятались в чудесном коне и — прощай замок волшебника!
Старик волшебник позвал дочь, но она не откликнулась. Он стал искать ее — нигде нет. И привратник ничего не знал… Тогда волшебник понял, что его обманули, и страшно рассердился. Он выбежал на балкон и прокричал вслед беглянке три проклятия:
— Пусть моей дочери встретятся три лошади: сивая, гнедая и вороная! Пусть ей понравится сивая лошадь, в этой лошади она найдет свою погибель!
— Пусть ей встретятся три щенка — белый, рыжий и черный! Пусть ей понравится черный — она возьмет его на руки, и ее постигнет смерть!
— Пусть она умрет в первую брачную ночь, когда в ее спальню вползет огромная змея!
В это время под балконом проходили три старухи, три феи, и все слышали. Устали феи с дороги и решили завернуть на постоялый двор. Вошли они туда, и говорит одна:
— Так вот где дочь волшебника! Знай она о трех проклятиях, которые бросил ей вслед отец, не спала бы она так сладко.
А дочь волшебника, Яблоко и Кожура тем временем спокойно спали тут же на лавке. Но только Кожура спал не совсем крепко: то ли сон не шел к нему, то ли он знал, что в таких случаях лучше спать только одним глазом. Так или иначе, он слышал, как одна фея сказала:
— Волшебник проклял дочь и пожелал ей встречи с тремя лошадьми — сивой, гнедой и вороной. Она вскочит на сивую, и та погубит ее.
— Но, — возразила другая, — если кто-нибудь успеет отрубить этой лошади голову, ничего не случится.
— А кто узнает о предсказаниях волшебника и расскажет другому человеку, — превратится в мраморную статую.
— Маг пожелал ей встречи с тремя щенками — белым, рыжим и черным, — продолжала первая фея. — Черного щенка дочь волшебника возьмет на руки. И ее постигнет смерть.
— Но, — возразила вторая, — если кто-нибудь успеет отрубить щенку голову — ничего не случится.
— А тот, кто узнает об этих предсказаниях и расскажет другому человеку, — превратится в мраморную статую.
— И еще он сказал, что в первую брачную ночь в спальню вползет огромная змея, и дочь волшебника умрет.
— Но если кто-нибудь отрубит змее голову — ничего не случится.
— А тот, кто узнает об этом и расскажет другому человеку, — превратится в мраморную статую.
Так Кожура узнал три страшных тайны и никому не мог раскрыть их, а не то обратился бы в камень.
На следующий день юноши и дочь волшебника прибыли на почтовую станцию, а там уже ждали три лошади — сивая, гнедая и вороная. Их выслал отец Яблока. Девушка тут же вскочила на сивую.
Но Кожура выхватил меч и отрубил лошади голову.
— Ты сошел с ума! Зачем ты это сделал?
— Простите, но мне нельзя об этом говорить.
— Яблоко, у Кожуры жестокое сердце. Я не поеду с ним дальше.
Но Кожура сказал, что и сам не знает, зачем отрубил лошади голову. Так, что-то нашло на него. И дочь волшебника простила его.
Путники подъехали к дому, и навстречу им выбежали три щенка: белый, рыжий и черный. Девушке захотелось взять на руки черного, по Кожура выхватил меч и отрубил ему голову.
— Немедленно убирайся прочь, жестокий ты человек! — вскричала она.
В это время подошли родители Яблока и с большим радушием встретили сына и его невесту. И когда они узнали о ее ссоре с Кожурой, так горячо стали просить за него, что девушка снова все простила и помирилась с ним. Во время пира все веселились — один только Кожура сидел в стороне от праздничного стола. Он был озабочен и задумчив. Но никто так и не узнал, отчего он печалится.
— Да нет! Ничего не случилось, — отвечал он всем, и раньше всех отправился спать. Но вместо своей комнаты оп пошел в спальню молодых и спрятался там под кроватью.
Вскоре молодые легли в постель и уснули. Но Кожура не спал и вдруг слышит, что разбилось стекло. Видит — через окно вползает огромная змея. Ударом меча Кожура отсек ей голову. Шум разбудил невесту. Она видит Кожуру перед кроватью с обнаженным мечом, а змея тем временем исчезла.
— Убийца! Хватайте его! Кожура хочет нас убить! Дважды я прощала его, но на этот раз он заплатит своей жизнью.
Кожуру схватили и бросили в темницу, а через три дня повели на виселицу.
— Нечего делать… Все равно умирать, — сказал Кожура и попросил исполнить его последнее желание. Хотел он перед смертью сказать несколько слов жене Яблока.
— Помните, — начал Кожура, — как мы остановились на постоялом дворе?
— Да, помню, — ответила жена Яблока.
— Когда оба вы спали, вошли три феи. От одной я услышал, что волшебник бросил вслед своей дочери три проклятия. Он предсказал вам встречу с тремя лошадьми, и сивая, если бы вы на нее сели, погубила бы вас. Но другая фея сказала, что надо отрубить лошади голову — тогда ничего не случится. А третья фея сказала, что если кто-нибудь узнает о предсказаниях волшебника и передаст другому человеку — превратится в мраморную статую.
При этих словах у несчастного Кожуры окаменели ноги.
— Довольно, довольно, — закричала молодая женщина. Она все поняла. — Ничего мне больше не рассказывай!
— Все равно умирать! — возразил Кожура. — Так знайте же все. Три феи сказали, что вы встретите трех щенков. — И он рассказал о втором предсказании волшебника и окаменел до шеи.
— Я все поняла! Бедный Кожура, прости меня! Не говори больше ни слова, — умоляла молодая женщина.
Но он слабеющим голосом, потому что и шея у него окаменела, и челюсти стали превращаться в мрамор, рассказал о последнем ужасном проклятии волшебника — о змее.
— Но… кто об этом расскажет… превратится в мраморную статую, — и замолчал, окаменев с головы до ног.
— Что я натворила, — в отчаянье плакала жена Яблока. — Теперь эта верная душа обречена… Но, может быть?.. Да, только мой отец спасет его!
Взяла она бумагу, перо и чернила и написала письмо, где умоляла отца навестить ее.
Волшебник любил свое дитя больше всего на свете. Он тут же сел в карету и во весь опор помчался к дочери.
— Отец, дорогой, — сказала дочь, обнимая волшебника. — Прошу тебя о милости! Видишь этого бедного мраморного юношу? Он спас меня от трех твоих проклятий и обратился в камень. Оживи его!
— Ради моей любви к дочери, — вздохнул волшебник, — я прощаю его. — Вынул он из кармана пузырек бальзама, окропил мраморную статую, и Кожура ожил, стал румяным и здоровым, как прежде, и его торжественно, с музыкой и пением повели домой. И народ приветствовал его:
«Да здравствует Кожура! Да здравствует Кожура!
Венеция