Сергей Козлов Сказка «Чистые птицы»

Больше всего Ежик любил эти первые по-настоящему весенние дни! Уже ни одного островка снега не осталось в лесу, в небе по ночам громыхал гром, и, хотя молнии не было видно, до самого утра шумел настоящий проливной дождь.

«Лес умывается! — думал Ежик. — Умываются елки, пеньки и опушки. А птицы летят теперь с юга, и им тоже моет дождь перышки!»

И по утрам он выходил на крыльцо и ждал чистых, вымытых птиц.

— Еще не прилетели! — говорила Белка.

— Кар-р-р! Им тр-р-рудно в пути! — картавила Ворона.

А Ежик нюхал воздух и говорил:

— Все равно пахнет чистыми птицами!

И Дятел тогда принимался на самой верхушке сосны чистить себе перышки.

«Я тоже должен быть чистым! — думал он. — А то они прилетят и скажут: что же ты такой пыльный, Дятел?»

Заяц сидел под кустом и мыл себе уши.

— Возьми еловую шишку! — крикнул Ежик. — Еловой шишкой лучше отмывается!

— А чем вы посоветуете почистить мне рога? — спросил, выйдя на опушку перед Ежикиным домиком, Лось.

— Песком, — сказал Ежик. — Нет лучше, чем чистить рога песком. И Лось пошел к берегу реки, лег у самой воды и попросил Лиса, который вылавливал на быстрине блох, почистить ему рога.

— А то неудобно,— пробормотал Лось,— прилетят птицы, а у меня — рога грязные…

— Сейчас! — сказал Лис.

Он был хитрый и знал, как надо чиститься. Он сидел по самую шею в ледяной воде и держал в поднятой лапе пучок прошлогодней травы. Блохи замерзли в воде и теперь сползались по лапе к этому пучку.

А когда сползлись все. Лис бросил прошлогоднюю траву в воду, и ее унесло течением.

— Вот и все? — сказал Лис, вылезая на берег. — Где ваши рога? Лось склонил рога, и Лис принялся начищать их песком.

— Чтобы блестели? — спросил он.

— Нет, — сказал Ежик. — Блестящие рога — некрасиво.

Они должны быть… туманные?

— То есть чтобы не блестели? — уточнил Лис.

— Чтобы не блестели, — сказал Ежик.

И Лось даже отфыркивался, — так ему было хорошо и приятно.

А Дятел уже совсем вычистил перышки и был теперь чистый и молодой.

Заяц отмыл уши и мыл хвостик. А Ежик уже давно протер тряпочкой каждую иголку и был такой чистый, что даже самая чистая птица не смогла бы ему сказать, что она чище его!